То не выпь в камышах стонет,
ноет мое бедное сердце.
За два года почтальонша Тоня
к нам зашла один раз — и то погреться.
Там, в Москве, не дома, а башни,
машины большие воют,
даже днем жить в Москве страшно,
а ночью нельзя жить вовсе.
Говорил, что вернется к лету.
По равнинам без конца и края
поезда ползут как улитки,
слюдяные следы оставляя.
Там, в Москве, не сеют, не пашут,
делают все, что хочут,
даже днем жить в Москве страшно,
что уж говорить о ночи!
А на Рождество он приехал,
итальянские привез сапожки,
шубку из лисьего меха,
говорит, везде живут люди,
говорит, мол, город как город.
Все сидит, не пьет, не гуляет,
белыми глазами в стол смотрит.
А надену-ка я новые сапожки,
побегу, похвастаюсь подружкам.
Жаль, у новой шубы тесный ворот,
красная полоса от него на белой шее.
И еще есть прекрасное, несмотря ни на что, определение - точно в строку:
...джаз... музыка для тех, кто отлюбил.