Сегодня будет целая серия записей - и книжных, поскольку накопилось прочитанное, и жизненных. Начну, пожалуй, с последнего.

У нас состоялись очередные защиты по кафедре. Такого низкого уровня работ никто не помнит. Потому что такого просто не было, а до недавнего времени и не могло быть. Две, или - вру! - даже три (!) работы из шести еще лет 5 назад просто не допустили бы до защиты.
Вот краткое изложение концепции, которую дипломница представила в работе на тему "Маленький человек в творчестве Патрика Зюскинда":
маленькие люди - это те, кто живут незаметно. Например, добропорядочные семьянины или преподаватели. Куда им дорога, из их скучной, непубличной жизни? - в маньяки или в убийцы.
Я так поняла, что это все реальносуществующие возможности самореализации. И добавила бы к двум названным дипломницей - в писатели, ибо к маленьким людям, кроме опять же упомянутых выше преподавателей и тихих семейных людей, она, ничтоже сумняшеся, присоединяет Ж.-Б. Гренуя, Р. Раскольникова и самого Патрика Зюскинда (в ответах на вопросы аудитории список пополнился гетевским Вертером, Грегором Замзой и еще кем-то, не упомню). Вот как-то так. Я ничуть не преувеличиваю.

На этом фоне первая защита некоего мальчика была бы сказкой. Его диплом был на скучнейшую тему, главным героем диплома - И.-К. Готшед, а сним немецкое раннее Просвещение и моральные еженедельники. На мой взгляд, в истории литературы нет ничего скучнее этого периода и именно в немецком исполнении.
Но - по многим причинам - мальчик почувствовал себя униженным и оскорбленным - комиссией, научным руководителем, оппонентом, зав.кафедрой... И кафедра получила от него в, как он выразился, "последнем" слове на орехи. Ох, что это было за слово! Шикарная стилизация под барочный текст, с витиеватыми многосоставными эпитетами, с многочисленными галантными расшаркиваниями и реверансами. А по сути - горькое сожаление о потраченном в занятиях литературой времени, о тщетном желании снискать доброе отношение со стороны тех, кого он искренне уважал и ценил, много еще о чем. Многие были оскорблены, вплоть до того, что ему не хотели ставить его пятерку.
Но это было не оскорбление, это попытка щенка лаять наравне со взрослыми собаками. В надежде обратить на себя внимание. Я получила настоящее эстетическое удовольствие от формы и не была задета содержанием. Им нужно внимание, может быть, забота, им нужно, чтобы с ними работали, а не отделывались от них. Они еще такие дети...